Post from Sergei Pakhomenko's Telegram Channel
27th September 2022
I got this message from an old friend. I’ve known him since he was born. He’s 12 years younger than me and is 46 now.
I’m posting it exactly as it is, removing only a couple of details that would allow him to be identified. The message was a reply to the simple question “Hi. How are you?”
It’s very sad to read this.
“Hi.
I’m in Moscow.
It’s hard to sum it up.
It’s painful, of course, Seryozha.
I live, if you can call it life. It’s more of an existence. I’m trying to keep as sane as possible in these surroundings.
I help my father.
I work. Teach a lot. I’m now at [University X], as well as [University Y]. I also work with school kids. Young people have a lot of questions, and there’s no one to answer them apart from us teachers, since they are in college from morning until night. Many are from other cities, they’ve come from all over the country. And the adults are now busy solving other problems. Besides, the majority of the students don’t believe the propaganda. They see and know what’s happening in their little homelands, in their towns and villages. I feel an even greater sense of personal responsibility for this. First and foremost, I teach them to think, understand, consider, analyse, formulate. I’m making my contribution to the future, so to speak. Sorry for the pathos. I pray that this future will come to them.
Essentially, Seryozha, being here at the epicentre of all that’s happening, the most unbearable thing is the acute feeling of helplessness and loneliness.
Many have left and are leaving. People with similar views are leaving. There’s so few of us left! And every day that number gets smaller. Others have fallen silent.
But lots of the ardent ‘absolutists’, as I call them, and the ‘patriots’ around here have quietened down. It’s clear why: it’s one thing to drive the population to rallies and give them posters, and another to drive them to slaughter and give them machine guns. Everything has changed for them. Now it’s all affected them personally. But the majority are still zombies. And some are pushing and pressing on in even more of a frenzy, more aggressive than before, without any attempt at dialogue, without morality, without conscience. And, of course, everyone apart from themselves is to blame for all the problems.
And I can feel how I grow more and more silent during conversations, which wasn’t the case before. How I justify my silence. How I betray.
Helplessness, loneliness and more shame.
I don’t live, I exist. Here and now. Without any plans for the future. Without clarity. There is no fear, there is doom.
Somehow I live. That’s if I sum it up.”
******
Пост из Телеграм канала Сергей Пархоменко
27ого сентября 2022
Получил письмо в мессенджере от старого друга. Знаю его с рождения: он на 12 лет младше, сейчас ему 46 лет.
Публикую как есть, удаляю только пару деталей, которые позволили бы его идентифицировать. Это письмо - ответ на простую записку «Привет. Как вы?»
Очень горько читать это.
«Привет.
Я в Москве.
В двух словах и не расскажешь.
Тяжело, конечно, Серёж.
Живу, если это можно назвать жизнью. Скорее - существование. Пытаюсь сохранить рассудок, насколько это возможно в окружающей обстановке.
Помогаю отцу.
Работаю. Много преподаю. Я теперь и в [название вуза], и в [еще одно название]. Работаю также со школьниками. У молодёжи много вопросов, а ответить им кроме нас преподавателей некому, они ведь в институте с утра до ночи, многие иногородние, приехали со всей страны. Да и взрослые сейчас заняты решением других проблем. В пропаганду, опять же, большинство не верит. Видят и знают, что происходит у них на малой родине, в деревнях и посёлках. Чувствую в этом ещё бОльшую свою личную ответственность. Прежде всего, учу их думать, соображать, мыслить, разбирать, формулировать. Вношу свой посильный вклад в будущее так сказать, прости за пафос. Молюсь, чтоб это будущее для них наступило.
Вообще, Серёж, находясь в эпицентре всего происходящего, самое невыносимое - это обострившиеся чувства беспомощности и одиночества.
Многие уехали и уезжают. Уезжают близкие по взглядам люди. Нас так мало осталось! и с каждым днём становится всё меньше. Иные замолчали.
Хотя и многие ярые «державники», как я их называю, и «патриоты» вокруг тоже попритихли. Понятно почему, одно дело гнать население на митинги и выдавать им плакаты, другое - гнать на убой и выдавать автоматы. Всё изменилось для них. Теперь это всё коснулось их напрямую. Но всё равно зомбированных - большинство. И часть из них с ещё большим остервенением, с большей агрессией, чем прежде, без попытки диалога, без морали, без совести прут и давят. И, конечно, во всех бедах виноваты все вокруг, только не они сами.
И я чувствую как всё чаще молчу при разговорах, чего не было прежде. Как оправдываю своё молчание. Как предаю.
Беспомощность, одиночество и ещё стыд.
Не живу, а существую. Сегодняшним днём. Без планов на будущее. Без ясности. Страха нет, есть обреченность.
Как-то так и живу. Это если вкратце.»